| ПРЕДЫДУЩАЯ ГЛАВА | СЛЕДУЮЩАЯ ГЛАВА |
**
Хотя Давид шел от дома Авигдора очень медленно, путь подошел к концу раньше, чем он смог как следует обдумать, как себя вести. Давид никогда не был специалистом в притворстве. Он никогда не участвовал в пуримских спектаклях, которые устраивали в йешиве, и никогда не мог понять, как можно придать лицу выражение, не соответствующее тому, что происходит внутри.
По мере того, как он приближался к дому, в нем зрело решение. Он не обязан ничего рассказывать именно сегодня вечером. Вместо того, чтобы рассказывать, он попробует принять во внимание саму проблему. Понять, что по-настоящему значит для него самого то, что на него неожиданно упал огромный долг, ощутить то, что он чувствовал в первый момент, когда ему сообщили эту новость. Вместо того, чтобы мучиться вопросом “А что скажет Мира?”, он попробует познакомиться с настоящим Давидом, и услышит, что тот на самом деле думает о новой ситуации.
Давид, несколько сгорбившись, поднялся на три ступеньки, которые вели ко входу в квартиру. Из почтового ящика выглядывали свежие рекламные проспекты, которые еще никто не успел вытащить. Впервые Давид вдруг задумался, насколько противоречив мир, в котором он живет. Реклама пиццы касается листков с просьбами о цдаке. Объявление о новом уроке Торы – рядом с объявлениями о распродаже всяких роскошных товаров. И те, и другие хотят наших скромных денег, и нам не всегда хватает разума правильно оценить и выбрать, что действительно необходимо, и во что стоит вкладывать. Иногда, только когда ты оказываешься на перекрестке финансовых трудностей, ты просыпаешься и начинаешь обращать внимание на светофор и дорожные знаки, которые всегда преданно направляли движение, а тот, кто их игнорирует, просто проигрывает. А дома нетерпеливо ждала усталая и напряженная жена, надеясь услышать слова, которые уменьшат ущерб и цену, которую назвал Йоав из компании “Двир”, и даже не подозревая, насколько проблема термитов может быть второстепенной и незначительной.
Наконец-то послышался долгожданный стук в дверь. Мира даже и не заметила, насколько он был долгожданным, но, когда увидела на лице Давида не совсем знакомое ей выражение, она была просто поражена.
Давид действительно выглядел озабоченным и встревоженным. Решив ничего не рассказывать Мире, он задумался над проблемой самой по себе, и лицо отражало это совершенно ясно.
– Что-то случилось?
В последнее время происходит столько трагедий! Может быть, у соседа, который потерял сознание, ухудшилось состояние?
Нет. Давид покачал головой. Так что же тогда?
– Ты себя хорошо чувствуешь?
Впервые(!) за всю их семейную жизнь, Мира стала размышлять, что же могло омрачить настроение самого спокойного и уравновешенного человека, который уже столько лет рядом с ней. Всегда он был тем, кто заботится, интересуется, поддерживает, утешает. Когда она вообще думала о нем самом?
Большую часть времени муж проводит вне дома. Он учится седер[1] до обеда, седер после обеда, и в вечернем колеле. И есть еще колель в пятницу и в Шаббат. Она когда-нибудь задумывалась о том, что он делает в течение этих долгих часов вне дома? О его хевруте (напарнике по учебе), о том, какой он трактат учит сейчас? О главе колеля, и о том, в каких они отношениях?
Вдруг Мира осознала, что понятие “колель” для нее – это место, куда бегут в без десяти девять и откуда возвращаются в час десять, потом опять бегут в полчетвертого и возвращаются в семь, и опять бегут, и снова возвращаются… Она никогда не пыталась представить себе, как ее муж проводит эти долгие часы в колеле.
Мира вспомнила о письме, которое было опубликовано в колонке “Письма в редакцию”. Одна женщина благодарила некую организацию за то, что они дают аврехам стипендию за учебу и экзамены между “седерами”. Мира хорошо помнит, что там было сказано: “Учась в школе и семинаре, я всегда желала, чтобы в моем доме слышались слова Торы, и удостоиться стать женой талмид хахама[2]. Когда же я вышла замуж, то была разочарована, так как мой муж учился только три седера, и все. А теперь, когда он, при моей поддержке, присоединился к вашей организации, в моем доме слышатся слова Торы!”. Тот молодой аврех посвящает весь свой день учебе, бежит с седера на седер, но его жена разочарована! Ей этого мало! Она подталкивает его учиться и между седерами! Она вообще когда-нибудь думала о том, что именно ее муж, который ее так разочаровывает, делает весь день в колеле? Она когда-нибудь пыталась закрыть глаза и представить себе его, на протяжении долгих часов склонившимся над Гемарой? Она когда-нибудь слышала цитату из Талмуда: “Тора истощает силы человека”?
И вот сейчас, глядя на осунувшееся лицо Давида, Мира почувствовала себя нелепой и жалкой, как та глупая женщина из письма. Мира тоже не думает и не знает, чем жил ее муж в течение дня, она сосредоточена только на своих заботах, своих делах и на том, что можно успеть до без десяти девять и на обратной дороге из колеля. Она нетерпеливо ждет мужа, чтобы поделиться с ним своими трудностями, проблемами, повседневными заботами и происшествиями на работе, как будто то время, что его не было дома – это пустота, не дай Б-г.
Естественно, у нее дома все дети знают, что “папа учит Тору”, да и она сама гордится этим, вопрос лишь в том, насколько она эмоционально участвует в этом необыкновенном процессе. Насколько она проявляет заинтересованность, насколько ценит его учебу, насколько задумывается над ней? В тот момент Мира сумела подняться над собой. Она отодвинула в дальний угол термитов, цену за избавление от них, вопрос, что делать с диваном, и самый главный вопрос – о том, где на это все взять деньги. Сегодня вечером она впервые постарается поменяться с мужем ролями: поинтересоваться, внимательно выслушать, может быть, даже, подбодрить!
| ПРЕДЫДУЩАЯ ГЛАВА | СЛЕДУЮЩАЯ ГЛАВА |
[1] Расписание учебы в ешивах и колелях обычно таково: учатся с утра до обеда, после обеда и до вечера, и после ужина – еще несколько часов. Каждый из этих отрезков времени называется «седер». Первые два седера обычно обязательны, третий – нет. Есть те, кто учатся третий седер в специальных вечерних колелях, занимаются с начинающими и т.п.
[2] Мудреца Торы
