Необычайно важное значение законов чистоты семьи можно оценить, лишь исходя из основных принципов еврейского закона, определяющих права и обязанности женщины. Это даст нам возможность убедиться, что по своей важности заповедь чистоты семьи выходит далеко за пределы того значения, которым она обладает в общем контексте.
Обязанности женщины
Еврейский закон не возлагает на женщину те же обязанности, что на мужчину. В то время как мужчина обязан возложить на себя бремя 613-ти заповедей Торы, а также, многих законов, установленных нашими мудрецами, — женщина освобождена от большинства из них. Критерием для исполнения заповеди является ее принадлежность к одному из двух видов заповедей. Всякая заповедь « не делай» — запретительная — обязывает как мужчину, так и женщину в равной мере.В то же время в отношении заповеди повелевающей — «делай», «совершай» — есть различие между теми, исполнение которых связано с определенным временем, и теми, которые не связаны, не зависят от времени.
Например, запрещение употреблять некашерную пищу, запрет лгать, воровать, оговаривать ближнего, есть в Йом Кипур—будучи запретительными заповедями, распространяются в равной мере как на мужчину, так и на женщину. Женщина обязана также, в равной мере с мужчиной, исполнять определенные повелевающие заповеди: любить Всевышнего и благоговеть перед Ним, уважать отца и мать — заповеди, которые не связаны с временными рамками и требуют постоянного исполнения. И, в противоположность этому, женщины освобождены от исполнения заповедей, связанных со временем: например, от трубления в шофар (в Рош Ашана) или от возложения тфилин — они обязательны только для мужчины.
Этот критерий присутствует во всей структуре Алахи. В чем же логика этого странного, на первый взгляд, разграничения?
Существует ряд объяснений, и наиболее популярное из них принадлежит одному из еврейских мудрецов конца средневековья — Авудраму. Он утверждает, что освобождение женщины от многих заповедей объясняется исключительным уважением к роли женщины в доме и семье. Тора облегчает женщине исполнение ее обязанностей матери, жены и хозяйки дома, освобождая ее от исполнения тех заповедей, которые приурочены к определенному времени. Все остальные заповеди она должна исполнять. С точки зрения назначения этой брошюры несущественно, насколько удовлетворительно такое объяснение.
Здесь предлагается другой подход: объяснение различия между природой мужчины и женщины, и, как следствие этого различия, — разница в обязательствах, возложенных на них при исполнении заповедей. Но, чтобы по-достоинству оценить предлагаемое объяснение, мы должны спросить себя еще раньше, чем мы рассмотрим обязанности женщины, в чем особенность заповедей, исполнение которых связано с временными ограничениями, или, другими словами, каково различие между заповедями, исполняемыми постоянно, и заповедями, исполняемыми в определенное время.
Два вида святости
Чтобы ответить на поставленный вопрос, нужно определить различие между двумя видами святости — святостью времени и святостью места (включающей святость вещей, занимающих определенное место в пространстве).
Иудаизм придает большое значение месту. Так, например, свято место, где находится синагога; общеизвестна святость земли Исраэля, святость Иерусалима и места, где находился Храм. Следует сказать также о святости определенных предметов — таких, как правильно написанный свиток Торы, и о «производной» святости других священных книг, отпечатанных в типографии.
Но еще большее значение придает иудаизм святости времени.
Она не ограничивается только субботой и праздниками, но включает в себя также и будни, которые могут быть освящены. Если день предназначен для молитвы и наложения тфилин, а вечер и ночь — для вечерней молитвы и исполнения других заповедей, то это означает, что мы освящаем день и ночь самим исполнением этих заповедей.
Святость времени, осознание святости истории, находится на первом месте в Торе.
Сразу же после того, как человек был создан, — в день шестой, первым его переживанием было осознание святости времени — святости субботы. «И благословил Бог седьмой день и освятил его» (Бэрэшит 2:3).
Человек может прожить всю свою жизнь и не вступить в соприкосновение со святым местом или предметом. И, если он еврей, и прожил немногим более недели, то он уже успел приобщиться к святости времени. (Раби Шимшон Рафаэль Гирш считал, что обряд обрезания совершается на восьмой день после рождения ребенка именно потому, что каждый младенец должен соприкоснуться со святостью субботнего времени еще раньше, чем он вступит в завет праотца Авраама).
Святость места действует на наше сознание и вселяет благоговение в наши сердца только тогда, когда мы находимся в святом месте, тогда как святость времени пронизывает всю нашу жизнь. Она наделяет нас знанием того, чтф каждое мгновение чревато возможностями поистине Божественными по своей значимости. Вызов, который бросает нам святость времени, преследует нас беспрерывно, не давая нам погрязнуть в кощунстве бездуховного существования. Можно объехать стороной святое место, но невозможно убежать от святости времени.
Когда народ Исраэля был изгнан из Святой Земли, он был исторжен из самого святого места. Но он взял с собой во все концы земли заповеди Торы — источник святости времени.
Заповеди дают нам осознать, что существуют два вида святости, о которых говорилось выше. Те заповеди, которые относятся к Земле Исраэля, Храму и святым предметам, укрепляют в нас чувство святости места. В то же время заповеди, связанные со святостью субботы и праздников, напоминают нам о святости времени, и каждая из них поторапливает человека, приобщая его к святости наиболее возвышенной — к святости времени. Без этих заповедей человек никогда не осознал бы духовного содержания освященного времени, а ведь время — это история самого бытия.
Внутренний ритм
И, однако, все сказанное относится к мужчинам, а женщины освобождены от исполнения этих заповедей по простой причине: они в них не нуждаются. Женщина не должна исполнять заповеди, связанные со временными ограничениями, поскольку она приобщается к святости времени изначально и в форме гораздо более глубокой, индивидуальной и интимной, чем та, что доступна мужчине, исполняющем возложенное на него.
В противоположность мужчине, женщина наделена внутренними «биологическими часами». Цикличность физиологических процессов, присущих только женщине, создают внутренний биологический ритм, неотделимый от самого ее существа. Однако, если этот внутренний ритм не будет освящен, женщина не ощутит святости времени. Когда же она исполняет закон о чистоте семьи, она заставляет те «биологические часы», которые заключены в ней, действовать так, что начинает ощущать святость времени.
Исполняя только одну эту заповедь, женщина постигает святость времени гораздо глубже, чем может постичь мужчина.
Таким образом, женщина не нуждается в том, чтобы заповеди, связанные с временными ограничениями, напоминали ей о святости времени, тогда как не наделенный внутренним ритмом мужчина, должен опираться на многочисленные заповеди, чтобы приобщиться к святости времени.
Итак, закон о чистоте семьи — Божественный дар, позволяющий женщине подняться на высочайшую ступень святости. Переживание времени — исторической арены, на которой Бог проявляет Свою волю и где человек встречается со своим Творцом, — является для женщины внутренним, а не внешним.
