Я взяла в руки телефон и позвонила своей немолодой соседке двумя этажами выше. “Давно нужно было это сделать, – подумала я, пока в трубке звучали долгие гудки, – мы хоть и сидим взаперти уже две недели, но раз в несколько дней выходим в магазин за продуктами. А пожилым людям минздрав рекомендует вообще не выходить из дому”.
Шел неизвестно какой по счёту день карантина.
Всё было как обычно: можно было не ставить будильник, а спать, сколько вздумается, не краситься и не переодеваться, не готовить детям бутерброды, не гладить им форму, не будить их, пока они спят.
Сегодня утром, когда за окном резко похолодало (я случайно узнала об этом, когда вышла на балкон развесить очередную порцию стирки) и весна снова уступила свое место зиме – ускользающая прежде мысль вдруг четко прозвучала внутри меня:
“День сурка, Анат. Ты просто живешь в дне сурка”.
От неожиданности я опустилась на кресло с ворохом мокрой одежды в руках. Ну конечно, я уже видела это раньше в старом и всем известном фильме. Я так же, как и его главный герой пытаюсь просто поскорее прожить каждый новый день, в надежде, что завтра все изменится. День проходит, завтра превращается в сегодня, но все остается по-прежнему.
Именно тогда я и решила сделать все иначе. Перестать думать только о себе и подумать о ком-то другом. Например о Мирьям – жизнерадостной соседке с четвертого этажа.
“Алло, Анат, добрый день”, – гудки тем временем прекратились, а вместо них послышался теплый и веселый голос соседки.
“Здравствуйте, Мирьям, как ваши дела? Как вы себя чувствуете, может быть вам нужна моя помощь?”
“Спасибо, что позвонила. Нет, мне ничего не нужно, утром приезжали внуки и оставили около входной двери все необходимые продукты. А вот поговорить нам так и не удалось толком, через дверь это неудобно, поэтому я очень рада, что могу поговорить с тобой. Как твои дела, милая? Как ты справляешься с ситуацией?”
“Мирьям, все дело как раз в том, что я не справляюсь, – не выдержала я, – понимаете, я просто плыву по течению…
Я проживаю еще один день словно в замедленной съемке: произношу утренние благословения и пью свой утренний кофе, не поглядывая каждую минуту на часы. А потом готовлю завтрак домашним, кормлю их, убираю после завтрака, мою посуду и начинаю готовить обед. Пока обед готовится, нужно поставить стирку, накрыть на стол, развесить стирку, покормить домашних обедом, сложить стирку, подмести (и вымыть, если удастся) пол и идти готовить ужин. Я с трудом успеваю покормить детей полдником и вымыть к Песаху один кухонный шкафчик. И это я еще не говорю о сотне ежедневных детских ссор и конфликтов, на которые я раньше обращала внимание, а сейчас даже они вошли в привычку и стали будничными. Не успеваю я оглянуться, как наступает вечер – пора готовиться ко сну.”
Я закончила свой монолог и отдышалась. Мирьям участливо молчала, а я, ободренная этим дружеским участием, воскликнула: “Мирьям, что же мне делать? Я привыкла быть деятельной и активной!
Еще совсем недавно моя жизнь была наполнена смыслом, а теперь мне совершенно не для чего вставать утром. Я просто превратилась в робота”.
“Ох, девочка, – вздохнула Мирьям, – как я тебя понимаю. Если бы я была большой ребецн, я бы тогда смогла прочесть тебе лекцию на тему веры во Всевышнего и упования на Него. Но я всего лишь простая еврейская женщина, поэтому хочу рассказать тебе один “ворт”:
Каждый день в конце утренних благословений мы читаем Мишну из трактата Шабат. “Вот добрые дела, плоды которых человек пожинает в этом мире, но заслуга их сохраняется и для мира грядущего: почитание отца и матери, и помощь ближнему, и ранний приход в дом учения утром и вечером, и гостеприимство, и забота о больных, и помощь бедным невестам в устройстве свадьбы, и участие в похоронах, и сосредоточенность при молитве…”
Все эти добрые дела мы привыкли совершать каждый день.
Эти дела наполняют нашу жизнь смыслом, дарят нам радость и позволяют почувствовать, что день прожит не зря. Но что поделать, если сейчас, во время карантина, они нам недоступны. Гостей не примешь, к больным приближаться нельзя, невесты отложили свадьбы, а в домах учения – только десять человек…
Что же нам тогда остаётся, Анат? Просто сдаться и опустить руки? Никак нет! В самом конце Мишна перечисляет еще одно доброе дело: “…и примирение поссорившихся друзей и установление мира между супругами”!
Пойми, ты сейчас не просто находишься взаперти дома, ты 24 часа в сутки и 7 дней в неделю можешь совершать это важное доброе дело – быть со своими близкими, заботиться о них, строить свой дом и отношения в нем.
И делать это не из неизбежности, а по своей свободе выбора – осознанно и с радостью. Карантин пройдет, эпидемия закончится, а твои близкие останутся рядом с тобой, еще ближе, чем всегда”.
Какое-то время мы обе молчали. А потом я вдруг почувствовала знакомое покалывание в кончиках пальцев и желание действовать.
Тепло попрощавшись с соседкой, я отправилась на кухню печь свой самый вкусный и самый праздничный шоколадный торт.
Когда сладкий запах шоколада распространился по всему дому и мои самые близкие и родные один за другим потянулись на кухню, я обняла всех их крепко и подумала: “А жизнь-то налаживается”.
