Истории из жизни рабанит Леи Чолак, благословенной памяти, мамы «Эзер мицион»
Банда
Томеру было пятнадцать лет, он подрабатывал в продуктовом магазине, получая товар от поставщиков и раскладывая его по полкам. Как-то в магазин зашла Лея Чолак, будучи на тот момент молодой мамой пятерых малышей, и попросила достать для нее что-то с самого верха.
Для Томера это было последней каплей. В тот день он проснулся в плохом настроении, и с самого утра крутился в тесноте магазинных полок, обслуживая многочисленных клиентов. И теперь у него не было ни сил, ни желания залезать на стремянку, чтобы достать то, что просила Лея. Ее дети болтали, и это его раздражало. Одна из девочек упала и заплакала, а ее брат (хотя и очень симпатичный) попросил достать для него ореховые вафли. Именно ореховые, которые были только на складе. И ради них он сейчас туда потащится?
«Шли бы вы отсюда вместе со своей бандой» – раздраженно сказал он Лее.
Та ничего не ответила и тихо вышла из магазина.
Но история на этом не закончилась.
Через несколько дней Томер поранил руку. Нужно было остановить кровотечение, и Томер вместе со своим работодателем, хозяином магазина, прибыл в «Эзер мицион». В дверях их встретила Лея. Хозяин магазина обратился к ней очень уважительно: «Госпожа Чолак, у вас есть возможность оказать нам медицинскую помощь?». Томер с удивлением обнаружил, что госпожа Чолак – это та тихая женщина, которую он обругал в магазине.
«Конечно – ответила она с улыбкой – я сейчас позову санитара, и он сделает перевязку». Томер готов был под землю провалиться со стыда. Расскажет ли эта женщина, как он некрасиво с ней разговаривал?
Лея заметила его смущение, и сказала: «Это ваш работник? Он замечательно работает! Делает свое дело великолепно!»
Томер был потрясен. Ведь это был ее шанс все рассказать боссу. И про страшную гримасу, которую он скорчил ее дочке, и про ореховые вафли, которые так и остались лежать на складе…
Как же так? Может быть, она над ним смеется?
Но она выглядела совершенно серьезно. И говорила всерьез!
И на этом Лея не остановилась. Поняв, что перед ней молодой человек, не получивший должного воспитания, она пригласила его на Шаббат. Постеснявшись прийти один, Томер привел с собой друга. Оба были взволнованы этим Шаббатом, чувствуя, что перед ними открылся новый мир – возвышенный и благородный.
Постепенно Томер вошел в мир иудаизма, став другом семьи Чолак. На протяжении многих лет он поддерживал связь с этой семьей, приезжая к ним время от времени, привозя с собой подарки. А Лея… Она никому не рассказывала, при каких обстоятельствах они познакомились с Томером.
*****
На похоронах Томер попросил у Леи прощения за то, что произошло много лет назад, лишь тогда рассказав всем присутствующим, как он познакомился с этой удивительной женщиной и ее «бандой».
Когда мы попросили у Томера разрешение опубликовать эту историю, он был обрадован и растроган до слез: «Вы просите моего разрешения? Конечно же, я разрешаю! И имя мое менять не нужно! Ради Леи я готов на все! Только обязательно подчеркните, что я был другом семьи все эти годы. Чтоб меня не считали неблагодарным… И я вам расскажу еще одну историю…»
Самая красивая фотография со свадьбы
Я умею быть благодарным и умею ценить достойных людей. Познакомившись с госпожой Леей Чолак, я понял, что с ее семьей мы не скоро расстанемся. Я приходил к ним на Шаббаты. Огромный Шаббатний стол, яркие свечи в серебряных подсвечниках, слова Торы, произнесенные за столом, радостные Шаббатние песни – все это переполняло меня теплом и любовью ко всем членам семьи.
Я старался отплатить им, как только мог. В жаркие летние дни я покупал огромную коробку мороженого, и приносил ее в офис «Эзер мицион». Я по очереди обходил всех работников и волонтеров, предлагая им порцию освежающего мороженого. Лея была не очень довольна, и предлагала покупать что-нибудь более полезное для здоровья. Но сотрудникам «Эзер мицион» мороженое очень нравилось, и я продолжал его приносить, пряча за спиной, чтобы Лея не заметила.
Но мне казалось, что этого недостаточно.
Чем я могу их отблагодарить? Это должно быть что-то, что только я смогу сделать для них. Мне необходимо осознавать, что я умею не только брать, но и давать. Идея! Я же отличный фотограф! Я буду присутствовать на всех их торжественных мероприятиях, и бесплатно их фотографировать!
И вот, мне предоставилась такая возможность. Свадьба!
«Я буду вашим фотографом – сообщил я Лее, не слушая никаких возражений – Я сниму всю свадьбу от начала до конца. Бесплатно! Для меня это – одно удовольствие!»
Лея сразу поняла, с кем имеет дело. Спорить со мной бесполезно. Фотографировать будет Томер, что бы там ни было! Она знала, что иногда принять подарок – значит сделать доброе дело.
Какая это была свадьба! Толпы народа стекались в огромный зал. Было по-особенному весело.
Я сновал меж гостей с огромным фотоаппаратом на плече.
«Щелк! Щелк!» – Я с удовольствием фотографировал.
Особое удовольствие доставлял мне тот факт, что я хоть чем-то полезен этой замечательной женщине, столько сделавшей для меня.
Вдруг мне в голову пришла мысль, и от неожиданности я перестал фотографировать.
Как мне узнать, кого из гостей надо снимать? Кто очень важен, а кто не очень? Я же никого не знаю!
Госпожа Чолак – на женской половине, а я – тут. Что же делать? Я подозвал ее к перегородке, и задал волнующий меня вопрос.
Лея улыбнулась: «Все здесь одинаково важны. Снимай всех!»
Она вернулась на женскую половину, а я – к своему фотоаппарату и к маленькой стремянке, на которую я залезал в поисках лучшего ракурса.
Я установил себе правило. Если появляется новый гость, и люди вокруг меня начинают слегка толкаться, значит, этот человек немного важен. Если толкаются сильно, значит, он более важен. А если… если я почти падаю со стремянки, значит, речь идет об очень важной персоне!
Свадьба продолжалась. Музыка, жених с невестой, свадебный балдахин, цветы, слезы, осколки разбитого стакана… И я ношусь среди всего этого, чувствуя себя неотъемлемой частью происходящего!
Мой фотоаппарат не знает отдыха. То, что происходит, я, в основном, вижу через его линзу.
Вот кто-то входит в зал. Люди толпятся, пытаются рассмотреть вошедшего. Я бегу – только бы не упустить кадр. Ведь если я провороню что-то важное, они в следующий раз не разрешат мне фотографировать их торжество!
Щелк! Раз, два, три!
Ах, какие фотографии!
Я замечаю стол, за которым сидят очень уважаемые люди. Я знаю многих из них. Вот министр здравоохранения, а это – министр внутренних дел. Рядом с ним – мэр города, в центре – начальник полиции со своими офицерами. Кроме них, за столом сидят еще несколько безукоризненно одетых важных персон, по-видимому, это директора каких-нибудь больших компаний, или что-нибудь в этом роде.
Как удачно, что я обратил внимание на этот стол. И вот, каждый из сидящих за столом удостаивается шикарного портретного снимка.
Я горд собой. Не в силах удержаться, я бегу к перегородке и ищу глазами Лею, чтобы рассказать ей о своих достижениях. Я показываю ей на этот стол:
«Это – стол с важными персонами, верно? – говорю я ей – Я его сразу вычислил! Смотрите, какие уважаемые люди там сидят! Очень важные! Не волнуйтесь, я не пропустил этот стол. Я всех-всех там сфотографировал!»
А она… смотрит на этот стол и спокойно улыбается:
«Это действительно важные персоны – говорит Лея. – А хочешь, я покажу тебе, кто для меня по-настоящему важен?»
И показывает на стоящий в отдалении стол. Там сидят дети-инвалиды. Некоторые из них издают странные звуки. Некоторые нелепо размахивают руками. Тарелки на столе – в беспорядке. Часть еды – на скатерти.
«За этим столом сидят самые важные гости на этой свадьбе» – говорит Лея.
Я приближаюсь к этому столу. Вглядываюсь в этих особенных детей (на этот раз не через линзу фотоаппарата). Вижу руку, которая неуклюже пытается налить сок в стакан. Вижу ребенка, у которого к рубашке прикреплена табличка с именем (наверное, сам он не в состоянии сказать, как его зовут). Другой ребенок стоит на стуле и смотрит на происходящее в зале большими глазами, с широко раскрытым ртом. Но у всех них глаза светятся счастьем. Все они рады принять участие в свадьбе.
«Это самые важные гости – говорю я себе, залезая на стремянку – За этим столом надо сделать много снимков!»
Дрожащими руками я берусь за фотоаппарат, и поочередно фотографирую каждого ребенка.
