Давид Мирский вышел из здания в центре Чикаго, где проходил ежегодный Бизнес-Конгресс, в одиннадцать утра. Он торопился и отказался от довольно престижного ланча, безусловно, полезного для бизнесмена его уровня. Давид взял такси в аэропорт и, достав ежедневник, привычно начал планировать свой день.
«Итак, сегодня пятница, 13 февраля. Шаббат начинается в 17.15. Нужно постараться добраться домой приблизительно за час до наступления Субботы. Приготовить все необходимое, привести себя в порядок…
Сейчас 11.05. В чикагском аэропорту «О’Хара» я буду приблизительно в 11.30. Есть рейс авиакомпании «Дельта», который вылетает в Нью-Йорк в 12.30. Если я успею вылететь этим рейсом, то в аэропорту Кеннеди, я буду в 15.30, а оттуда, даже при серьезных «пробках» до дома – максимум час. Что ж, с «натяжкой», но успеваю…»
Водитель такси широко улыбнулся молодому пассажиру в шляпе и, словно читая его мысли, произнес:
– Торопитесь? Хотите успеть домой до наступления субботы? Я знаю, вы, евреи, очень стараетесь не опаздывать к началу вашего праздника. Что ж, не волнуйтесь, через полчаса будем в аэропорту!
В 11.50 Давид уже регистрировал билет. Багажа у него не было – Давид прилетел в Чикаго всего на один день, чтобы принять участие в Бизнес-Конгресс. В принципе, можно было бы задержаться и провести Шаббат здесь, но тянуло домой, в привычную обстановку, в свою синагогу.
Пассажиров в самолете, следующем в Нью-Йорк, оказалось неожиданно много. Долго рассаживались. Давид листал свежие газеты, не особенно присматриваясь к окружающим. Мимо него прошла симпатичная девушка в лакированных туфельках на высоких каблуках. Неловко повернувшись, она слегка задела локтем раскрытую газету Давида, сконфузилась, извинилась и тут же прошла вглубь салона самолета. «Еврейка? Нет, не похожа, – подумал про себя Давид. – Нет, нет. Хотя и очень жаль!»
Больше о девушке он не думал. Давид с головой ушел в мысли о бизнесе – на следующей неделе предстояло провести несколько встреч, довольно значительных, а еще необходимо подписать договор с поставщиками из Лос-Анджелеса. Мама в таких случаях вздыхала: «Тебе уже тридцать, а ты все еще не женат! Я мечтаю о внуках, а ты мечтаешь о выгодных сделках…» И хотя Давид пытался оправдаться, говорил, что пока еще не встретил ту, единственную, мама переживала, и успокоить ее было непросто…
Лея нечаянно задела газету, которую внимательно читал пассажир в кресле у прохода, извинилась, кажется, даже покраснела. В последнее время она настолько была погружена в свои мысли, что с трудом возвращалась в мир реальности. Ее, молодого специалиста в области кардиологии, пригласили в Нью-Йоркский университет, чтобы прочитать лекцию для начинающих врачей. Студенты были приблизительно ее возраста, некоторые даже постарше. Лея немного робела, еще бы – такая ответственность! Впрочем, не только это ее сейчас беспокоило: лекция назначена на понедельник, но подруга Леи упросила ее приехать заранее, чтобы провести вместе выходные, а значит, Шаббат придется проводить в Нью-Йорке, в компании малознакомых (конечно, кроме подруги) людей. Нет, Лея ничего не имела против подобного варианта. Шаббат есть Шаббат! Святость Субботнего дня от этого нисколько не уменьшается.
Хотя именно этот Шаббат, можно сказать, был для нее особенным – в синагогах будут читать главу «Итро», в которой содержатся Асерет а-Диброт – Десять заповедей. Вот уже двенадцать лет (с тех пор, как ей исполнилось двенадцать), Лея слушает этот отрывок в синагоге напротив дома, где все так торжественно, так по-доброму знакомо! Когда кантор обращается к посетителям синагоги с просьбой сосредоточиться на смысле заповедей, она закрывает глаза и представляет себя стоящей у горы Синай. Ее сердце слегка трепещет, наполняясь радостью, гордостью за еврейский народ… Что ж, видимо, в этом году все будет несколько иначе. Но расстраиваться не стоит, в Нью-Йорке наверняка тоже хватает синагог. Подруга обещала встретить Лею в аэропорту, у нее уже все готово к Шаббату.
«Что ж такое?» – подумал Давид, оторвавшись от чтения газеты. Он взглянул на часы – ого! 13.20! Что происходит? Будто в ответ на его вопрос, прозвучал голос из микрофона:
– Дамы и господа! Авиакомпания «Дельта», командир корабля и экипаж приносят свои извинения в связи с задержкой рейса! Произошло недоразумение – в результате ошибки диспетчера вылет нашего авиалайнера задерживается до 14 часов. Сейчас вам будут предложены прохладительные напитки и легкие закуски. Вашему вниманию также предлагается просмотр боевика, занявшего первое место в рейтинге наиболее популярных фильмов. Желающих заказать спиртные напитки, просим обратиться к стюардам. Еще раз приносим свои извинения!
Лея тихонько застонала от злости.
– Нет, это невыносимо, – стиснув зубы, пробормотала она. Затем глубоко вздохнула. «Все, что ни делается, делается для нашего блага», – вспомнила Лея слова мамы, которая никогда не отчаивалась и не впадала в панику. Лея на минутку прикрыла глаза и попыталась сосредоточиться.
Давид резко встал, затем снова сел в кресло: «Что же делать? Вылет в 14 часов. Значит, в лучшем случае, в Нью-Йорке мы будем в 17.00. За пятнадцать минут до наступления Субботы!» Давид снова встал. Пассажиры вели себя по-разному – кто-то спал, уютно устроившись на свободных сиденьях. Некоторые уже смотрели нашумевший боевик. Давид принял решение. Он подошел к стюарду:
– Простите! Мне срочно нужно покинуть борт самолета. Я передумал и не хочу лететь этим рейсом. Я не буду жаловаться и требовать компенсации, просто решил полететь в другой день.
– К сожалению, мистер, я ничем не могу Вам помочь! Двери заблокированы. Нет никакой возможности покинуть авиалайнер. Взгляните, мистер, все пассажиры нашли себе занятие. Присядьте, скоро начнется просмотр музыкальной комедии. Принести Вам что-нибудь выпить?
Давид покачал головой. Он сел в кресло и начал лихорадочно соображать: если полететь, то, скорее всего, он нарушит законы Субботы. Этого допустить нельзя! Хотя в данной ситуации, возможно, у него есть оправдание?
– Нет! – сам себе твердо ответил Давид, – никаких оправданий! Нужно искать выход!
Неужели, действительно, ни под каким предлогом нельзя покинуть борт самолета? А если у женщины начались роды? Или у кого-то случился сердечный приступ? – Внезапно, словно услышав его рассуждения, сердце кольнуло, да так, что Давид скорчился. Он никак не мог набрать воздух, дышать стало трудно. Такое с ним случилось впервые.
Пожилая женщина взвизгнула:
– Ой, взгляните! Молодому человеку нехорошо! Помогите, он, кажется, задыхается!
Через несколько минут вокруг пострадавшего собралась толпа любопытных. Они окружили стюардессу, которая пыталась нащупать пульс пассажира, оказать первую помощь. Судя по всему, у молодого человека был сердечный приступ.
– Внимание, внимание! – раздался голос капитана корабля. – Леди и джентльмены! Возможно, среди вас есть врач или кто-либо, имеющий медицинское образование! Срочно требуется помощь! Кресло под номером 22-С!
– Всевышний, помоги, пожалуйста, помоги, – настойчиво шептала Лея. – Должен ведь быть какой-то выход! – Она не сразу услышала слова капитана корабля. Уловила обрывки фразы: «Помощь… медицинское образование…» Объявление прозвучало еще раз:
– Нужна помощь… Срочно!
Лея поспешила в середину салона. Молодой мужчина, полулежавший в кресле, был неестественно бледен. Лея достала фонендоскоп, который всегда носила в сумочке, приложила к сердцу, прислушалась, сдвинув брови. Пассажиры замерли…
– Нужна госпитализация! – тоном, не терпящим возражений, произнесла она. – Подозрение на инфаркт миокарда! Срочно госпитализировать! – диагноз «инфаркт» прозвучал настолько грозно, что уже через несколько минут носилки в сопровождении стюарда, Леи и служащего, доставили пострадавшего в здание аэропорта, где их уже ожидала бригада скорой помощи. Молодой человек был в сознании, и хотя по-прежнему держался за сердце, его пульс стабилизировался, он порозовел и выглядел вполне здоровым. Лея поняла, что опасность миновала.
– Теперь Вы можете вернуться, мэм, – сказал Лее стюард, отозвав в сторонку – врачи скорой помощи доставят пассажира в госпиталь и позаботятся о нем.
Лея отрицательно покачала головой:
– Нет, я не могу! Я тоже врач и обязана доставить больного в госпиталь. Не беспокойтесь за меня, – успокаивающе улыбнулась Лея стюарду, – претензий к авиакомпании у меня нет, багажа – тоже. Все необходимое я ношу с собой!
Стюард вежливо попрощался и исчез из виду. Врач скорой помощи разговаривал с молодым человеком, настойчиво, а тот отрицательно качал головой.
«Ой, да ведь это тот самый парень, которого я задела, пробираясь по проходу салона!». Она даже не заметила этого, оказывая ему первую помощь. Только сейчас Лея разглядела что-то вроде кипы на голове юноши. «Еврей? Не может быть!»
Внезапно молодой человек встал, что-то сказал врачу, который в изумлении развел руками, надел шляпу, плащ, и быстро пошел по направлению к выходу.
***
– При чтении этого отрывка принято встать и сосредоточиться на смысле слов, стараясь испытать те чувства, которые испытывали наши предки, стоя у горы Синай, – мягкий голос кантора звучал немного взволнованно. Лея закрыла глаза, приготовилась…
Внезапно ей захотелось взглянуть на мужчину, которого вызвали к Торе для чтения столь важного отрывка. Она знала в синагоге всех, а имя Давид бен Яаков, которое произнес сейчас кантор, было совсем незнакомым. «Наверное, гость, – подумала Лея. – Такую честь – быть вызванным для чтения этого отрывка, оказывали либо самым почетным членам общины, либо гостям, впервые посетившим синагогу. Лея посмотрела с балкона на стоящего внизу, склонившегося над свитком Торы, человека. Мужчина был закутан в талит.
– Сейчас… – подумала Лея.
Перед тем, как произнести благословение на чтение Торы, мужчина повернулся и внезапно посмотрел наверх. «Неужели, она?!» Давид замер…
Лея услышала стук собственного сердца. Улыбка осветила ее лицо…
