Отправившись с двухлетним сыном в Шило, Хана берет с собой 3-х быков, муку и вино, чтобы принести жертву Б-гу. Сказано: «…а парень был еще юным», и далее приводится разговор Ханы и Эли (Шмуэль 1, глава 1, стихи 24-28). Хана буквально умоляет Первосвященника принять ее сына в Храм. Очевидно, что Эли не хочет его брать. Действительно, Храм — не детский сад, а Первосвященник не воспитатель малышовой группы. Но это на простом уровне.
Устное предание говорит: почему сначала сказано, что Шмуэль был мал, потом, что зарезали быка, и уже после этого, что ребенка повели к Эли? Потому что быка надо было зарезать сначала (священник начинает свою службу уже после этого, – бык зарезан и священник должен окропить кровью углы жертвенника). Возникла заминка, но маленький мальчик так хорошо знал ѓалаху, что заявил: зарезать быка может каждый, кто выучил законы Шхиты! Вот после этого Эли и сообщил Хане, что такой ученик ему не нужен. Ученик должен спрашивать учителя ѓалаху, а не говорить ему, что делать! (По еврейскому закону, если ученик при учителе сообщает, какой и в каком случае действует закон, ему положена смертная казнь с Небес).
И так как Хана привела Шмуэля в ученики, Эли предупреждает ее, что таким ученик быть не может. И Эли согласен на небесную кару для Шмуэля. Хана умоляет его: ведь это тот самый ребенок, которого я выпросила у Б-га. «Хорошо, – успокаивает ее Эли, – я помолюсь, и ты родишь другого». «Нет, это тот, о котором я молилась, когда стояла рядом с тобой! Это его я обещала навсегда отдать Вс-вышнему»!
В иудаизме считается (скорее всего, наши читатели об этом знают и помнят), что когда на свет появляется ребенок, от матери он наследует физическую и духовную силу (кровь), а от отца продолжительность жизни. И это полностью соответствует тому, что жизнь мужчины в своей основе регламентирована временем, а жизнь женщины — нет, поскольку у женщины другие функции. (Время — мужское понятие, а создание жизни — женское). Но в случае, когда женщина духовно сильнее мужа, ее ребенок появляется на свет почти нежизнеспособным, обреченным на непродолжительную, а может быть, и на совсем короткую жизнь.
Известно о четырех таких детях. Один из них — сын Сары и Авраѓама Ицхак (о том, что Сара была сильнее мужа мы знаем, благодаря указанию, которое дал Авраѓаму Вс-вышний: «Во всем слушай жену свою!»); второй такой ребенок — сын Ханы и Эльканы Шмуэль; еще двое — сыновья женщин по имени Царфатит и Шунамит (имена детей неизвестны).
У Эльканы были огромные духовные заслуги (мы говорили об этом выше), но не он, а именно Хана вымолила у Вс-вышнего сына. Ее вклад в рождение ребенка выше, чем вклад ее мужа. Поэтому Шмуэлю не судьба прожить долгую жизнь. И неслучайно Эли чуть не приводит к его гибели, когда ему всего 2 года. Тем, что Хана вымаливает сына заново, она дает ему как бы второго отца (в духовном плане). Этим вторым отцом становится Первосвященник Эли. А она с той поры должна быть как можно дальше от сына, потому что ее доминантность для него опасна.
Да, она будет приходить к сыну в Шило из раза в раз, но рядом с ребенком находиться уже не может.
Хана говорит Эли: «Я та женщина, которая стояла рядом с тобой. И это я молила Вс-вышнего, чтобы дал мне ребенка».
Интересно, что «с тобой» (имха), на иврите написано неправильно — с лишней буквой hей, которая по правилам грамматики не нужна. Гематрия «hей» – 5. Из этого мы выводим еще один закон: когда кто-то молится, запрещено проходить рядом с ним на расстоянии менее 4-х локтей (Хана была в 5-м локте от Эли).
Продолжение следует
Благодарим журнал «Голос Яакова» и лично г-жу Аллу Фельдман за предоставленный материал.
