В недельной главе Ки Теце содержится важный запрет: «аммонитянин и моавитянин не войдут в собрание Всевышнего. И десятое поколение от них не войдет в собрание Всевышнего, навеки». (Дварим 23:4).
Запрет распространяется на прошедших гиюр мужчин из Моава или Аммона и их потомков по мужской линии. Для сравнения, относительно потомков египтян сказано, что третье поколение египтян, прошедших гиюр, может родниться с «собранием Всевышнего».
Почему же запрет относительно моавитянин и аммонитян так категоричен? Тора объясняет это в следующей фразе: «из-за того, что они не встретили вас хлебом и водой на дороге, когда вы выходили из Египта».
Таким образом, причина – в их неблагодарности.
Их предок, Лот, так многим был обязан нашему предку, Аврааму! Ожидалось, что они просто поднесут воды и хлеба, когда мы шли из Египта и нуждались в пище и питье.
Однако именно в такой необременительной детали проявились самые неприятные черты их национального характера. Само существование этих народов было обусловлено тем фактом, что много лет назад Авраам спас Лота от смерти – и вот, потомки совершенно бесчувственны к потомкам своего спасителя. Мы видим, какое огромное значение Тора придает качеству признательности, акарат а-тов: к народам, которые проявляют отсутствие этого качества, применяется закон намного более суровый, чем к тем, кто порабощал наш народ в Египте!
Устная Тора, однако, уточняет (Йевамот 69а): закон этот (о запрете браков) относится лишь к мужчинам (аммони), а не к женщинам (аммонит); к моави, а не к моавит.
И, действительно, «матерью царского рода», прабабушкой великого царя Давида, была Рут – моавитянка, прошедшая гиюр.
Почему этот закон вводит такое колоссальное различие между мужчинами и женщинами?
Талмуд (Йевамот 76) обращает наше внимание на распределение социальных ролей. Мужчины, как правило, являются представителями своего народа, и именно мужчины должны были выйти на дорогу и встретить евреев хлебом и водой, в то время как женщины, исходя из законов скромности, оставались в домах.
Талмуд задает на это вопрос: почему же тогда, опираясь на те же законы скромности, моавитяне не встретили мужскую часть евреев, а моавитянки не встретили женщин? Гемара обсуждает этот вопрос во всех подробностях и приходит к заключению: «коль квуда бат-мелех пнима» (Теилим 45:14, см. там) – истинное величие «царской дочери» находится внутри дома, и не подобало моавитянкам публично встречать – пусть даже женщин.
Шемен а-Тов, однако, подвергает сомнению применимость норм скромности «дочерей царя» к моавитянским женщинам.
Ведь, в конце концов, речь идет о тех самых женщинах, про которых сказано в недельной главе Балак: «и Израиль жил в Шиттим; и люди начали грешить с дочерями Моава» (Бемидбар 25:1). Ничего общего с ученицами Сары Шнирер, основательницы сети школ Бейт Яаков, в польском Кракове! Мы говорим о женщинах, которые продавали себя с тем, чтобы еврейская нация пала духовно – и, как следствие, физически!
Как принцип коль квуда бат-мелех пнима может защитить таких женщин от обвинения в неблагодарности?
Шемен а-Тов объясняет, что эти женщины вышли соблазнять еврейских мужчин вопреки своей воле. Они были вынуждены сделать это «для своей страны», согласно совету злодея Билама. Их можно сравнить с «национальной службой», на которой состояли женщины по указу правительства Японии во Второй Мировой Войне, когда женщин насильно записывали в особые батальоны для «обслуживания» солдат. Это не было их личным выбором – они делали это против своей воли, потому что «Родина приказала».
Когда Балак распорядился, чтобы моавитянки пошатнули духовность еврейских мужчин, они не могли отказаться только потому, что это шло вразрез с их моральными принципами.
Можно сказать, что «духовное естество» каждой женщины – быть скромной.
Мудрецы говорят, что Хава была создана из скрытой части тела Адама, потому что именно такой должна быть женщина по Высшему замыслу – скрытой и скромной по самой своей сути. Именно такая «встроенная» скромность освобождает моавитянок от обвинения в том, что они проявили неблагодарность и не вышли встречать евреев с хлебом и водой – даже если речь шла только о еврейках.
