| ПРЕДЫДУЩАЯ ГЛАВА | СЛЕДУЮЩАЯ ГЛАВА |
Глава 49. Марионетка…
Зива, как всегда быстро соображающая и хитроумная, проигнорировала вопросительный взгляд отца. “Ой, папа, надеюсь, это не я тебя разбудила… Обычно, если я хочу пить, я тихо бужу Шейндл. Наверное, в этот раз я слишком громко ее звала…”. Сладкая улыбка, сопровождаемая ямочками на щечках, и невинные слова, и в этот раз пленили сердце Цви.
“Я принесу тебе стакан воды. Наверное, стоит ставить тебе рядом с кроватью бутылку с водой, чтобы ты не будила Шейндл каждый раз”.
Зива с благодарностью приняла стакан воды, добавила нежный поцелуй, и больше не обменялась с Шейндл ни словом.
На следующий день Шейндл не успела поговорить с Зивой. В доме Баруха, секретаря киббуца, она сидела и учила речь, с которой должна будет выступить на праздничном собрании членов киббуца. Слова Зивы звенели у нее в голове, как прилипчивый комар, и ей было трудно сосредоточиться. Барух безуспешно пытался обучить ее нескольким базовым правилам выступления перед публикой.
“Ты должна смотреть на людей, сидящих перед тобой, не опускать глаза, говорить громко и отчетливо, останавливаться между фразами, чтобы дать людям воспринять идеи. Нужно менять интонации, чтобы речь не была монотонной и наводящей сон”.
Шейндл послушно кивала. Но Барух заметил, что ее вдруг охватило равнодушие. Он напрягся и занервничал. Марионетка не играет свою роль как следует. Будет большой позор, и Узи еще может выиграть на всем этом деле. Когда вошел Цви, он обнаружил, что лицо Баруха покраснело. Воздух в комнате был спертым более обычного, может, из-за напряженной атмосферы.
Барух, который увидел Цви, собирался заговорить с ним, причем говорить открыто. Цви с силой взял его за руку и вывел наружу. “Молчи, Барух! Ты заварил эту кашу, так что ешь ее! Но не прогоняй отсюда Шейндл. Ты что, не понимаешь, что Зива без нее – ходячий мертвец?”
Барух не остался в долгу: “В том-то и дело! Нашел себе рабыню, и только Зива у тебя в голове! А не выборы. Ты совершенно не принимаешь участия в работе, и, судя по тому, как Шейндл себя вела сегодня, ты сболтнул лишнего!”
В конце концов, после многочасового повторения, Барух был доволен. Шейндл снова увлеклась стоящей перед ней задачей, и забросила слова Зивы на дальнюю полку памяти.
Аплодисменты после речи были бурными, Голда пожала руку девушке и тепло обняла ее. Шейндл начала верить, что этим вечером перед ней открылись новые горизонты. Ее выберут депутатом от киббуца “Нирим”, и, как сказала Голда – лестница перед ней. Всегда можно подняться выше.
Шейндл с трудом находила время для Зивы. Они встречались чаще всего вечером, когда Шейндл была уставшей и измученной после насыщенного дня. Она улыбалась Зиве теплой любящей улыбкой, гладила ее по голове, а потом приподнимала ей подбородок, говоря: “Ну что, Зивочка, это все еще понарошку?”. Зива молчала. Ей было всего семь, но она была очень сообразительной и закаленной жизнью в киббуце. Она не разбиралась в политике, но могла почувствовать происходящее, даже не понимая всего процесса.
Выборы – через два дня. Деятельность немного притихла. Напряжение достигло пика.
Товарищи в киббуце спорят без остановки. Шейндл неожиданно находит время для мыслей. Неужели у нее действительно есть шанс быть выбранной? И если да – то каков смысл этого выбора? Какие задачи встанут перед ней? Продолжит ли она ухаживать за Зивой? Шейндл идет в столовую. Солнце начинает садиться, и его лучи окрашивают горизонт яркими волнующими красками. Легкий ветерок заставляет спину Шейндл задрожать. В такие моменты всегда начинаешь скучать по близким. Она ненавидит эти чувства. Они причиняют страшную боль. Трудно стоять перед ними, тяжело выстоять перед совестью, пробуждающейся из-за них. Лучше поспешить в столовую. Там идут жаркие споры, рассказывают свежие новости. Там нет времени для мыслей.
Вдруг под ноги девушке попадается скомканный кусочек бумаги. Шейндл наклоняется и поднимает его. Кто-то намеренно порвал его на четыре части, скомкал и выбросил. Ей становится любопытно. Она разравнивает кусочки бумаги, старается сложить их вместе, как паззл.
Глаза бегут по немногочисленным строкам. Буква за буквой, слово за словом. Они выстраиваются в предложения. Неожиданно ноги перестают держать. Сильная дрожь заставляет девушку сесть прямо на дорогу. Сердце стучит быстро и громко, как молотки в канун Суккота. Шейндл ощущает, как кровь сначала отливает от лица, а потом резко приливает снова, заставляя щеки гореть невыносимым огнем. Голова вдруг тяжелеет, она тяжелая, как свинец… Все кружится вокруг в невероятном хороводе, и, откуда ни возьмись, появляется образ учительницы Ханы. “Я тебе говорила! – кричит она в уши Шейндл громким криком, – я тебе говорила!”
Я – т-е-б-е – г-о-в-о-р-и-л-а!!!!!!
| ПРЕДЫДУЩАЯ ГЛАВА | СЛЕДУЮЩАЯ ГЛАВА |
перевод: г-жа Лея Шухман
