Мы говорили о ценности молчания, умения сдержаться – и смолчать.
Но ведь не всегда нужно молчать? Как понять, когда по закону Торы необходимо ответить, а когда – молчать?
По этому поводу Гемара приводит важное правило. Известно, что Талмуд полон споров между мудрецами. Бейт Шамай и Бейт Илель. Абайе и Рава. Раби Йоханан и Рейш Лакиш. И другие… До сегодняшнего дня практически невозможно встретить двух мудрецов, имеющих единое мнение по всем законам Торы. И в этом – красота святой Торы.
Но так было не всегда. До эпохи Шамая и Илеля было такое ясное понимание Торы, что не было никаких споров!
Первый спор возник между Шамаем и Илелем по поводу принесения мирной жертвы (корбан шламим) и жертвы всесожжения (корбан ола) в праздники. (Бейт Шамай считал, что жертву всесожжения не приносят в праздники, а мирную жертву – приносят, но без возложения рук. Бейт Илель считал, что в праздники можно приносить обе жертвы с возложением рук).
Рассказывает Гемара (Бейца, 20б): «Один из учеников Илеля привел во двор Храма жертву всесожжения с намерением возложить руки на нее. Увидел это ученик Шамая, и сказал ему: “Что это за возложение?” [“Ты хочешь возложить руки вопреки мнению Шамая?” – Раши]. Сказал ему: “Что это за молчание?” [“Ты должен был промолчать, и не молчишь?” – Раши]. Упрекнул его, заставив замолчать, и пошел дальше».
Продолжает Гемара: «Сказал Абайе: “Отсюда мы учим, что мудрец Торы, услышав упрек товарища, не говорит в ответ больше, чем услышал. Ему сказали: “Что это за возложение?”, он ответил: “Что это за молчание?”»
Это – важное правило. Иногда бывают ситуации, когда нельзя не реагировать, но ведь реакция может быть разной.
Если кто-то насолил мне, я могу отреагировать на конкретный поступок, а могу дать волю своим плохим качествам.
Внутри человека заложено много гнева и много злости, но, стараясь быть вежливым, он не может все время сердиться и кричать. Он дожидается подходящего случая, когда он сможет дать себе волю, прорвать “плотину” вежливости, и выплеснуть наружу весь накопившийся внутри него гнев.
Правильная реакция – это реакция, адекватная данному поступку.
На двухметровую обиду и реакция должна быть двухметровой. Если, в ответ на незначительную обиду, вы обвиняете обидчика во всех тяжких, раскручивая всю историю обид, нанесенных вам за последние несколько лет, такой реакции не может быть никакого оправдания. Человек, реагирующий подобным образом, должен путем тяжелого труда обрести качество молчания.
Это разъясняется в Гемаре. Ученики Шамая спрашивали: «Что это за возложение?», на что ученики Илеля могли ответить: «Имейте в виду, что вы разрушаете еврейский народ своими спорами, и это длится уже не первый год…», и долго продолжать в том же духе, но вместо этого они сказали лишь: «Что это за молчание?», точно измерив реакцию, чтобы она соответствовала нанесенной обиде.
И про это сказал Абайе, что их реакция – это реакция мудреца Торы, она разрешена и даже заповедана. Но если реакция на обиду становится открытой дверью для накопившегося гнева и плохих качеств, тогда лучше промолчать. И это – правило, которому научили нас наши мудрецы, благословенной памяти.
Иногда разрешено реагировать, но так, чтобы наша реакция не стала «генератором» плохих качеств, а соответствовала нанесенной обиде.
Например, жена просит мужа по возвращении из коллеля купить в магазине пакет молока, необходимого для малыша. Ввиду важности поручения, она трижды напоминает ему об этом перед выходом из дому. И вот, он возвращается домой, и выясняется, что он забыл купить молоко, а теперь магазины уже закрылись, и ей придется просить молоко у соседки. И такое случается уже не в первый раз. Вчера и позавчера было то же самое. Это, в самом деле, выводит из себя!
Давайте представим себе ее реакцию. Вот, он заходит в дом с пустыми руками. Молока нет.
– Что случилось?
– Забыл…
– Почему ты забыл?
– Ну, я заговорился с одним человеком и не обратил внимания…
Давайте подумаем, должна ли она молчать, или, все же, ей разрешено реагировать? Реакция должна быть такой, как говорит нам Гемара. Если она сможет ограничиться тем, что скажет: «Ну почему же ты не купил молоко? Ведь ты же знаешь, что оно необходимо для нашего ребенка, это очень важно. Постарайся в следующий раз не забыть, пожалуйста», то есть отмерить реакцию, адекватную поступку, два метра реакции – в ответ на два метра обиды, в таком случае, ей можно, и даже нужно, реагировать.
Но если он приходит домой без молока, и она набрасывается на него: «Вечно ты забываешь!», и начинает пересказывать ему всю хронологию его забывчивости, а заодно вспоминает и другие обиды, нанесенные им в последние годы: «Сколько я тебя знаю, ты никогда обо мне не думаешь…», а ему тоже есть, что сказать… В таком случае, это не является реакцией на конкретный поступок, просто до сих пор существовала плотина, удерживающая гнев, копившийся внутри нее, а этот случай с молоком прорвал плотину, и все вылилось наружу. Это не реакция, а проявление дурных качеств.
Это правило работает не только в супружеских отношениях, но и в воспитании детей.
Когда ребенок разбивает окно, должны ли мы реагировать? Конечно, должны. Но если нам заповедано реагировать, почему же так много неприятностей случается в результате наших реакций? Ответ таков. Наши мудрецы, благословенной памяти, учат, что «слова, исходящие из сердца, проникают в сердце». И то, каким образом они выходят из сердца, влияет на то, как они воспринимаются. Когда отец реагирует неадекватно, ребенок воспринимает от него гнев и другие дурные качества, накопившиеся внутри отца, и нашедшие выход в результате разбитого окна, прорвавшего плотину. И если каждый день на ребенка выливается накопившееся раздражение, это приводит к ужасным результатам.
Только если человек умеет точно отмерить реакцию, соответствующую проступку ребенка, ему разрешено, и даже заповедано, реагировать.
Но если человек чувствует, что он весь кипит, и, стоит ему открыть рот, как весь накопившийся гнев выльется наружу, тогда ему следует запереть рот на замок!
И об этом говорит Виленский Гаон: «За каждое мгновение, когда человек смыкает свои уста, он удостаивается высшего сокрытого света, который ни ангелы, ни кто-либо другой из сотворенных не в силах представить себе».
Самое большее, что может сделать человек – это смолчать, проявив, тем самым, качество Всевышнего, издав «голос тонкой тишины» – крик молчания.
Перевод Х. Берман
