Взгляд на жизнь моей матери рабанит Батшевы Эстер Каневски (благословенной памяти), жены одного из руководителей нашего поколения гаона рава Хаима Каневского (да продлит Всевышний его годы!), на фоне истории предыдущих поколений.
Продолжение
Моя бабушка рабанит Эльяшив
В народе говорят, что за каждым великим человеком стоит великая женщина. Несомненно, большая часть достижений дедушки рава Эльяшива в Торе является заслугой его жены, моей бабушки рабанит Шейны Хаи, да будет благословенна ее память.
Правда, бабушка все время повторяла: «Дедушкина Тора принадлежит ему и никому другому. Я ничего не делала, только старалась не мешать…»
Дедушка трудился над Торой всю жизнь, всего себя вкладывая в изучение Гемары и «Шулхан Аруха». А бабушка «только старалась не мешать», избавляя его от всех забот как по дому, так и вне дома, будь то воспитание детей, домашние работы и другие ежедневные хлопоты, или многочисленные назойливые посетители, добивавшиеся встречи с равом в любое время суток. Вот этим и занималась бабушка все годы со дня своей свадьбы и вплоть до самой смерти.
Во время семидневного траура по бабушке дедушка процитировал слова царя Шломо (Мишлей, 31:12): «Она воздает ему добром, не злом» и прокомментировал их: «Две вещи подарила мне бабушка, будучи праведной женщиной: одна – “добро”, а другая – “не зло”. Кроме того, что она постоянно оделяла меня добром, она еще заботилась, чтобы меня не тревожили никакие плохие вести, никакие заботы, чтобы ничто не мешало мне учиться».
Сколько работы скрывается за простыми словами: «Я ничего не делала, только старалась не мешать…». «Ничего не делать» – значило непрерывно и ежедневно приносить себя в жертву, в том числе и в непростые периоды жизни, в самое неподходящее время! Это была непрестанная борьба за достижение одной единственной цели – чтобы ничто не мешало ее мужу учить Тору!
Бабушка не просто пренебрегала своими личными желаниями, чтобы «не мешать», она все время изобретала разные уловки и патенты, чтобы дедушка мог учиться так, как ему хочется.
Необходимо подчеркнуть, что бабушка с дедушкой были женаты шестьдесят четыре года, и большую часть их совместной жизни дедушка не был широко известен. В первые годы их брака он был просто усердным аврехом. Знаменитым законоучителем и судьей он стал намного позже. Дедушкины домочадцы жертвовали всем ради его учебы, преодолевая немалые трудности, не потому, что знали, что в их доме растет великий законоучитель поколения, а по одной простой причине – потому что он учит Тору, дарованную нам Всевышним, вот и все.
******
Чтобы он не видел больных детей
Во время трапезы «Шева Брахот» (в первую неделю после свадьбы в честь молодой пары устраивают праздничные трапезы, во время которых произносятся семь специальных благословений – прим. пер.) одного из маминых братьев дедушка рав Арье пришел вместо своего зятя, рава Эльяшива, чтобы не отвлекать его от учебы, и рассказал следующую историю: «Однажды я пришел навестить свою дочь, и в это время вернулся домой ее муж. Дочка встретила его, усадила при входе в дом и принесла ему обед. Когда он снова ушел на учебу, а дочка вернулась ко мне, чтобы продолжить разговор, я сделал ей замечание: “Не подобает кормить мужа в углу, ты должна была его усадить в главной комнате”. Моя дорогая доченька ничего мне не ответила, а просто провела меня в большую комнату, где лежали в кроватях трое больных детей. Я понял, что она не хочет, чтобы муж ее видел, что дети болеют, ведь это может повлиять на его спокойствие во время учебы…»
Дедушка представлял для бабушки смысл ее жизни. Именно ему всегда доставалась лучшая порция, и все, что она делала – она делала исключительно ради него.
Накануне Песаха все еврейские дома пребывают в лихорадке уборки. Мама рассказывала, что бабушка переживала, что это помешает дедушке учиться как обычно. Поэтому она в течение целого года откладывала небольшие суммы, чтобы скопить деньги на съем в течение нескольких дней комнаты в пансионе «Райх», где он жил и учился перед Песахом.
Идея эта выглядит для нас полным безумием. В дедушкиных глазах она выглядела точно так же, но бабушка объяснила ему, что комната уже снята, деньги уплачены, и ничего невозможно изменить… Дедушке пришлось согласиться. Каждый день бабушка посылала маму навестить его и взвесить, чтобы убедиться, что он достаточно хорошо питается.
(Дело в том, что дедушка физически был очень слабым, и во время постов неоднократно падал в обморок. Его дочка – моя тетя рабанит Исраэльзон – была ответственна за проверку его пульса. Мама рассказывала про себя, что, будучи старшей дочерью, она много времени проводила, ухаживая за отцом, иногда сидя возле него всю ночь напролет, помогая ему принимать лекарства каждые два часа. Поэтому она волновалась, как дедушка справится без нее после ее замужества.)
Единственной работой, которую дедушка совершал в качестве подготовки к Песаху каждый год, было приготовление харосета.
В специальном сосуде он растирал яблоки, финики и орехи, время от времени подливая вино, следя за тем, чтобы харосет был достаточном густым и похожим на глину. Больше бабушка ему ничего делать не давала.
Бабушка стояла на страже, не позволяя многочисленным посетителям, желавшим задать дедушке вопрос, отвлекать его от учебы: «Сходите к раву Вайсу или к раву Фишеру [выдающиеся иерусалимские мудрецы и законоучители], они вам ответят». Бывало, она говорила: «Если рав не будет учиться, откуда он будет знать, что вам отвечать?»
В некоторых случаях она предлагала записать вопрос на бумаге и оставить номер телефона, обещая выяснить ответ у дедушки и позвонить. В срочных случаях она старалась позвонить сразу же, как только получала ответ. Среди постоянных посетителей была одна бездетная женщина. Бабушка жалела ее и говорила: «Не тратьте время и силы на то, чтобы прийти сюда. Позвоните, и я спрошу рава».
продолжение следует
перевод: г-жа Хана Берман
