Глава VIII
Если бы я собиралась писать о том, что еще случилось в Меце, или о том, сохранили ли евреи свою репутацию благочестивых людей, я могла бы ограничиться упоминанием, что когда я впервые приехала в Мец, здесь была прекрасная благочестивая община и ее парнасы были достойными людьми, украшением Комнаты совета.
В те дни никто из заседавших в Комнате совета не носил парика, не было случая, чтобы человек пренебрег решением Юденгассе и обратился в христианский суд. Когда возникали споры и разногласия – а таковых было много, как всегда среди евреев, – спорные вопросы решались раввинским или общинным судами. В те дни никто не держался так высокомерно, как сейчас. Люди не предавались чревоугодию. Дети прилежно учились, старшие заботились о том, чтобы привлечь в общину самых способных раввинов.
Когда я жила там, раввином был ученый рабби Габриэль Эскелес, он же возглавлял школу по изучению Талмуда.
Незачем говорить о его благочестии, оно общеизвестно, и не мне описывать его достоинства, ибо я не сумела бы описать и их половины, да что я говорю – и одной десятой!
Сын его женился на дочери богатого и влиятельного Шимшона Вертгеймера из Вены. Капитал, данный родителями в приданое жениху и невесте, вместе со свадебными подарками превышал 30 тысяч рейхсталеров. Рабби Габриэль привез из Вены жену, сына Лейба и жениха – рабби Бериха. Свадьба была отпразднована с пышностью, невиданной среди евреев.
Но стоит ли писать о таких вещах, когда я не в состоянии сообщить вам все подробности? Ограничусь кратким упоминанием о самом факте, ибо и без меня это всем известно.
