история жизни “русской” еврейки
Три свечи горят на нашей ханукие возле филармонии, вокруг них тают снежинки. Евреи танцуют. Прохожие оглядываются с любопытством и спешат дальше, у них свои предновогодние заботы. А у нас Ханука, мы танцуем. Топчемся вместе с Беллой Наумовной по талому снегу. Она в свои 79 мерзнет меньше, чем я. Смотрю на нее, такую милую и жизнерадостную, и вспоминаю историю, которую не раз слышала от нее.
Трудно объяснить, почему, но эта история для меня всегда связана с Ханукой.
Ее мама с трехлетней Беллочкой и больной бабушкой успела эвакуироваться с Украины. Переполненные эшелоны с беженцами, бомбежки. Украли сумочку с документами, это сильно снизило их шансы на выживание в стране, где без бумажки ты букашка. И сейчас эта потеря отозвалась: никак не доказать, что Белла Наумовна имеет право на статус «жертвы нацизма». Она и не похожа на жертву, ничего трагического в ней нет. Вон как весело танцует, по театрам ходит. В Москве бабушка умерла, а мама с Беллочкой добралась до Ярославля. Там нашелся добрый еврей, директор мельзавода, он взял на работу, комнатку выделил. Без документов, во время войны, только представьте себе. С рабочей карточкой и, какой-никакой, крышей над головой можно жить, голодно и холодно, но можно. И они выжили, у мамы был опыт выживания в условиях нечеловеческих.
Догорели свечи. Сейчас поедем в синагогу, там столы накрыты, пончики, водочка, концерт.
Мама Беллочки росла в местечке возле Белой Церкви. Петлюровцы вырезали почти всех евреев, а ее с братиком угнали, непонятно зачем, с собой. Братика убили, потому что он не мог быстро идти. А маму Беллочки нашла и воспитала бабушка. Они были бедными даже в сравнении с окружающей нищетой, самые голодные и оборванные. Но мама Беллочки была способной и волевой девочкой, она справилась: техникум закончила, замуж вышла. Мужа арестовали за год до войны, а потом эвакуация, голод и работа. Работа и вечная бедность. Белла Наумовна рассказывала, что в десять лет она впервые попробовала котлеты. Мама приготовила всего четыре: по котлетке на вечер и по котлетке на утро. Белла не могла заснуть, так ей хотелось еще. И она съела котлету, а утром мама отдала ей свою.
Белла тоже была способной и волевой девочкой, спортсменкой, медицинское училище закончила, замуж вышла, двух дочерей родила. И сейчас она обаятельна, оптимистична, в общине ее любят. У нее интеллигентные и милые русские подруги. Они с ней и в синагогу приходят на праздники. Ну, что, Белла Наумовна, лехаим? За чудо спасения в дни Хасмонеев и в наши дни.
Разве не чудо, что мы живы и вместе празднуем Хануку?
Муж у Беллы Наумовны был русский. Что поделаешь, так уж вышло. У многих так в России, у «плененных детей». Как это случилось?.. И на веточке оливы, выхваченной из огня, выросли не маслины, а другие плоды. Клюква, может быть? Ягода вполне хорошая, полезная, и в гармонии с местной природой.
Встают евреи из-за стола, собирают миньян на маарив. Русские евреи, горькие, как олива, и морозоустойчивые, как клюква.
В 68 главе Псалмов Давида написано: «От Башана возвращу, возвращу из глубин моря».
Возврати, верни нас! Из Башана, Магадана, Сан-Франциско, Северодвинска. Наши ханукальные свечи горят от тайги до британских морей. Каждая свеча говорит: мы здесь, мы ждем вести об Избавлении.
