– Полчаса до Шабата! – Хая в отчаянии посмотрела на мужа, – что же делать?!
Все комнаты сверкают небывалой чистотой, стол в центре гостиной накрыт торжественной белой скатертью, в стаканчиках свечей, стоящих на специальной полочке, переливается янтарным блеском оливковое масло.
Действительно, до Шабата оставалось лишь полчаса, когда обнаружилось, что дома нет свеклы.
На этот Шабат Хая решила приготовить «селедку под шубой». Этот салат настолько все любили, что он вносил особую ноту в атмосферу Шабата. И действительно, у Хаи он получался просто мастерски. Кроме майонеза, она заправляла салат особым соусом, как ее научила старшая сестра: чуть-чуть растительного масла с перцем и уксусом. А сверху посыпала яйцом и зеленым луком, так что выглядело это просто изумительно.
Гости-израильтяне недоверчиво рассматривали незнакомое блюдо, пробовали чуть-чуть, а потом несколько раз просили добавки. «Русские» же при виде его радостно и с легкой ностальгией вздыхали, сглатывая слюнку, а потом с удовольствием кушали, вспоминая что-то свое, и тоже просили добавку.
Но самым главным ценителем был муж Хаи, Аврум. Он утверждал, что у Хаи получается точь-в-точь, как у его мамы, а это, как известно, самый большой комплимент, какой только может отвесить мужчина.
И вот сейчас Хая решила побаловать его. Кроме того, на вечернюю трапезу ожидались гости – товарищи Аврума по ешиве, которым он наверняка уже успел рассказать об ожидающих их деликатесах. И – на тебе! Нет свеклы.
Есть вещи, которые просто неразделимы! Как можно представить себе клубнику без сливок, хасида без пейсов, чолнт без кишке, еврея без собственного мнения обо всем на свете? То есть, попытаться, конечно, можно… Но представить себе «селедку под шубой» без свеклы – даже не стоит и пробовать.
Конечно, кроме «селедки под шубой», уже была приготовлена еще и рыба с подливкой, и курица с грибами, и несколько других салатов, но все это не могло сравниться с тем, что Аврум называл «гвоздем программы».
– Послушай, я ведь, по-моему, говорила тебе купить свеклу?
– Д-да, кажется, говорила…
– Не «кажется», а точно говорила! Я теперь вспоминаю – вчера днем я просила тебя купить овощи, и даже сказала, что собираюсь делать твой любимый салат! А ты опять забыл! Все время все забываешь! Ну сколько можно уже, Аврум!
Аврум молча выслушивал тираду жены. Он знал, что самое главное сейчас – держать себя в руках. Пятница для еврейской семьи – всегда нелегкий день, и чем ближе наступление Шабата, тем больше растет напряжение. Любая мелочь вырастает до совершенно непропорциональных размеров и легко может вывести из себя. Недаром в Талмуде говорится, что в этот день есть «сатан меюхад» – особая злая сила, которая действует именно в пятницу, и очень старается испортить атмосферу в доме: толкнуть под руку, когда в ней – тарелка с горячим бульоном, заставить резко ответить на невинный вопрос, ну и, самое главное – раздуть из мушиного размера проблемы огромного противного слона.
Вот и сейчас: Хае уже казалось, что, во-первых, свеклу уже нигде не найдешь, а во-вторых – без этого салата Шабат будет просто испорчен.
Аврум понимал, что сейчас наступает испытание, и старался, как всегда в такие тяжелые моменты, подбодрить жену и помочь ей увидеть истинные размеры проблемы. Для этого начинать следовало с признания вины. Женщин это как-то удивительно успокаивает.
– Прости, солнышко. Действительно забыл. Ну ты же меня знаешь… Удивительно, как я еще себя где-нибудь не забыл!
– Ох…хорошо… но что теперь делать?
– Самое главное, Хаеле, не волноваться.
– Не волноваться? Осталось полчаса!
– И все-таки, давай подумаем спокойно: бурак – не такая уж редкая вещь, правда? Надо просто спросить у соседей.
– У соседей? Мы же в Брахвельде, а не в Иерусалиме! У нас в доме почти все – молодые пары, все уезжают на Шабат…
– Но кто-то же остается.
– Да как ты не понимаешь, даже если я и возьму у кого-то свеклу, я уже не успею ее сварить! Она же очень долго варится!
– Но ведь еще полчаса, тем более что это – полчаса до зажигания свечей. А заход солнца позже на 18 минут. Если она потом поварится еще минут десять, я сам смогу выключить, и все.
– Да, но ее нужно потом тереть на терке, а в Шабат этого делать нельзя!
Аврум почувствовал, что начинает закипать:
– Хая, ты хочешь решить проблему, или доказать, что ее решить невозможно?
– А ты еще говоришь, что хочешь помочь! Да мне и некогда сейчас бегать по соседям, еще есть другие дела – полчаса осталось!
– Ну хорошо, в конце концов, даже если мы бурак не найдем, у нас еще куча другой еды…
– Ой, ты ничего не понимаешь… во-первых, не «бурак», а «свекла»! А во-вторых, если бы у нас еще не было гостей… а так – вся остальная еда – обычная! Ничего особенного…
– Во-первых, ты же помнишь, что я с Украины. У нас говорят «бурак». А во-вторых, солнышко, у тебя вся еда – особенная, правда! – Аврум постарался хотя бы с помощью комплимента направить разговор в более спокойное русло.
Но и это не помогло.
– Все гости всегда спрашивают именно о «селедке под шубой», когда к нам приходят! Ну что же делать?! – слезинки на Хаиных ресницах сверкали, уже не скрываясь, и готовы были вот-вот пролиться соленым дождем.
– Мама, а что случилось? – маленькая Мирьям выбежала из своей комнаты, где рассаживала по местам кукол, чтобы в Шабат все было красиво.
– У нас свекла кончилась…
– А, я сейчас принесу!
– Ты?!
Впрочем, в этом был проблеск надежды. Мирьям нередко утаскивала из кухни овощи, чтобы приготовить «настоящую еду» для своих игрушек, так что какая-нибудь морковка или картошка обнаруживались потом в совершенно неожиданном месте.
Через минуту Мирьям вернулась, гордо неся маме свеклу.
– На, мамочка!
– Спасибо, милая… – Хае стало немножко легче, несмотря на то, что… увы, свекла была игрушечной, – но это нам не подходит..
–Почему?
– Ее нельзя кушать, Миреле…
– А мои куклы кушают…
– Это же куклы. А люди не могут.
– Жалко…
Хая снова вопросительно взглянула на мужа.
– Ладно, давай вместо разговоров попробуем действовать. Во-первых, давай попросим Всевышнего…
– Попросим послать нам свеклу? На блюдечке с голубой каемочкой?
– Хая, ну неужели ты не веришь, что Всевышний и это может? В этом же и проявляется Его величие – в том, что он отвечает нам даже на самые пустяковые просьбы – если это нам действительно нужно, конечно! Идет ли речь о человеческой жизни, или всего лишь о свекле для салата – главное, насколько искренне ты просишь, насколько веришь, что Он поможет… Наоборот, если мы будем обращаться к Нему по мелочам, то, бэ-эзрат Ашем, Он избавит нас от более тяжелых испытаний…
– Ты прав, Аврум, – неохотно согласилась Хая, – действительно, нужно попросить… Но это всегда так трудно – признать свою ограниченность, и обратиться к Нему даже за пустяком.
– Тем более…
– Ладно, и, в конце концов, действительно, главное, не свекла, и даже не «селедка под шубой», а сам Шабат…
– Я очень рад, что ты так думаешь. – Аврум подошел к Хае и ласково потрепал ее по плечу, – а теперь, давай, действительно, попросим, а потом я схожу к соседям…
На несколько минут муж и жена замерли в безмолвном разговоре с Творцом. Это уже не была лишь просьба о недостающем овоще. Это было признание Его власти над всем миром и над собой, просьба дать возможность осознать, что действительно важно… Каждый по-своему, они просили Отца помочь им быть вместе и идти по Его пути – в больших ли вещах, в мелочах ли…
Наконец Аврум вздохнул и вышел. Хая занялась последними приготовлениями к Шабату, с надеждой поглядывая на дверь. Через пять минут муж вернулся. Ответ можно было прочитать на его обескураженном лице.
– Знаешь, ты права… Мне открыли только соседи сверху и напротив, и у них бурака нет. А остальные, наверное, уехали…
– Что ж, нет, так нет, – Хая, наконец, смогла взять себя в руки и осознать, что проблема не стоила стольких душевных сил, – обойдемся и без свеклы. Не расстраиваться же из-за этого весь Шабат! У нас, и правда, еще много другой еды…
– Вот и умница! – Аврум ободряюще улыбнулся жене, – а теперь, давай проверим, все ли готово.
Вдруг раздался негромкий стук в дверь.
– Соседка за солью или еще чем-нибудь… – сказала Хая.
Это действительно была соседка – мать большого семейства, жившего этажом ниже. Она никогда не упускала случая поболтать с Хаей, дать какой-то полезный совет в отношении воспитания детей или ведения хозяйства.
А сейчас в ее руках была тарелка, на которой… Хая не поверила своим глазам.
Но пришлось поверить ушам:
– Хаечка, я тут делала один салат, и вот – остался бурачок вареный. Решила занести тебе, может, пригодится? – и она протянула Хае маленькую, видавшую виды тарелку, на которой были немного заметны следы уже почти совсем стершейся голубой каемки.
